— А вы чё, опять кого-то ловите? — спросил Ефимович.
— А ты что, Ефимыч, разве не слышал, что там у вас на Хуторах шесть человек два дня назад спалили?
— А как же! Аккурат сегодня утром, как туда вышел и услышал… Только там говорят, что они как бы не сами по пьяни погорели.
— Ну, мало ли что говорят, вот нам дали указание проверять всех подозрительных.
— И я, что ль, у вас тут "подозрительный!? — рассмеялся Ефимыч.
— Да не! Мы то тебя знаем. Это молодой тебя тормознул. Он у нас новенький.
С этими словами старший посветил в салон на пассажиров. Лена в это время крепко спала, а Юля, чтобы показаться как можно менее подозрительной, построила на лице такое выражение, чтобы выглядеть ну полной дурой.
(БЛОНДИНКА, рыжая, да ещё и дура, в стереотипах толпы — это страшная смесь J).
— Ну ладно, Ефимыч, езжай, вези болезную. Не будем больше тебя задерживать… А сoбак твой насмешил… ой насмешил! Счастливо!
— Счастливо!
Когда отъехали достаточно далеко, Ефимыч пояснил:
— Как начал ездить постоянно на дачу, так и познакомился с ними. Несколько раз останавливали поначалу, а потом запомнили… или уже всем и достаточно автографов нараздавал… Кстати, заметила, они убивцев тех бандюков ищут.
— Пускай тренируются.
— Слышь, Юля, а у вас там преступники есть?
— Есть… пока.
— Пока?
— Есть пока моральные уроды. Очень мало, по сравнению с капстранами, но есть. Тяжёлые преступления у нас очень большая редкость.
— У нас "при совке", тоже было очень мало. Да вот повылазили…
— "При совке"? А это что?
— Да это у нас социализм так ныне называют.
— Ну и ну! Впрочем, чего я удивляюсь…
— Я вот что хотел спросить, — продолжал гнуть своё Ефимыч, — ведь если у вас в школах борьбу изучают, то как вы со своими хулиганами управляетесь?! Ведь они тоже это знают?
— Ну да, знают. Но "на всякий газ есть противогаз" — пошутила Юля, — нашу милицию и студенческие оперотряды по поддержанию порядка, специально обучают приёмам русского рукопашного боя. Это как самбо, но повыше уровнем. Вот я, например, инструктор нашего университетского оперотряда.
— И много у вас хулиганов?
— Да, хватает балбесов… но мы их быстро ставим "на путь истинный". Ведь бесятся в основном из-за избытка энергии. Девать её некуда. Ну мы им и объясняем где и куда можно её применить. А куда нельзя.
— Что, всех в тюрьму?
— Та не! Обычно хватает простого внушения.
— Нда… Помню сам, как это у нас было… — задумчиво сказал Борис Ефимович, — только современной молодёжи если это рассказываешь, — не верят. Ведь действительно, иногда хватало иного пропесочить на комсомольском собрании, так сразу и человек-человеком…
— У нас тоже на комсомольском собрании хулиганов "разбирают". А потом решают, что с ними делать… вот в нашей группе помните, парнишка с телекамерой, Вадиком звать?
— Он ХУЛИГАН?!! Этот тихоня?
— Этот "тихоня" два года назад был главной головной болью целого райотдела милиции. Куда он только не залазил! Просто очень большой любитель приключений и дурных шуток. От тяги к дурным шуткам его милиция отучила, а вот чтобы вообще стал человеком… ну вот его и пристроили в наш турклуб. С тех пор. Где только с нами не побывал.
— И никаких проблем с ним?
— Не, он у нас не хулиганит, да и вообще уже не хулиганит. Но по началу с ним было много проблем. Он был поначалу такой неуклюжий! — Юля хмыкнула, очевидно припоминая те происшествия, — вокруг него постоянно что-то случалось. Но мы притерпелись и он аккуратнее стал. Теперь если что и случается, но редко… В общем, он нашу жизнь делает нескучной… И вообще он у нас самый молодой в группе. Он только год назад школу закончил. В армии ещё не служил.
— А в армии у вас все служат?
— Ну, парни, если не увечный, то все. Девочки — по желанию. Да и вообще… не пройти армию у нас, — не знаю как у вас… — большой позор. Это у нас как знак качества у парня.
— А ты служила?
— Не, я не служила. У меня по-любому, очень "суровый" факультет — я социальный инженер. А это кое в чём покруче службы в армии.
— Это чем покруче? Что-то строите? Или ремонтируете? Но тогда почему "социальный"?
— Социальный инженер это больше психолог и ремонтируем мы общество.
— Инженер как кто: как строитель или врач? Термин какой-то странный…
— Как врач, только лечим мы души людей, коллективов, сообществ.
— Души людей?! Это как? Священники что-ли?
— Нет. Социальный инженер, это психолог весьма широкого профиля. Нас и учат соответственно — семь лет.
— Так может ты и наше общество вылечишь? — полувшутку-полувсерьёз предложил Борис Ефимович.
— Вряд ли. Для этого нужны усилия огромного количества социопсихологов и не один десяток лет. Да и то лишь от грязи отмоют.
Диалог был прерван тем, что машина въехала в пригороды. По сторонам замелькали облезлые, десятки лет не крашеные и не ремонтированные пятиэтажки, скудно освещённые уцелевшими уличными фонарями. Юля целиком переключилась на жадное созерцание той среды, в которой ей и её друзьям предстояло жить.
Общага
На окраины города вышли уже затемно. После сельхозполей, которые они пересекли, и заброшенных дачных участков, пустые коробки заводов выглядели жутко. Пустые, с какими-то деревцами и кустами, успевшими вырасти на плоской крыше, они производили впечатление чего-то такого "После-Атомной-Войны".
Как однажды был фильм.
Но даже в фильме не удалось передать и части того, что испытывал человек, попав в эту тоскливую среду запустения и уничтожения.