Марсианин - Страница 110

110

Иногда, в кадре появлялась одна из больших орбитальных станций летящая на фоне облаков. Облаков, естественно, далеко внизу, под станцией. В отличие от аппарата, который сейчас запускали с орбиты, станция выглядела гораздо более изящной и красивой. Может по этому, оператор, находящийся, очевидно, на одном из МТА нет-нет, да и задерживал камеру на этом виде. Зрелище, конечно было феерическое — зримая мощь цивилизации выраженная в металле.

Что за БОС Василий опознал с трудом — вид у них у всех был постоянно меняющийся — всё что-то достраивали и перестраивали. Но, естественно, "именинником" был тот самый аппарат, который запускали с орбиты, а не орбитальная станция от которой запускали.

На экране, он выглядел миниатюрно, видно отстоял и от станции и от МТА достаточно далеко, но голос за кадром бодро перечислял его характеристики из которых вырисовывалась такая картина, что чем дальше, тем больше впечатляла. Два пуска "Вулкана" чтобы поднять всё это на орбиту — очень серьёзно. Получалось, что в длину эта сигарообразная конструкция как бы не такая же как та самая БОС, от которой стартует. Да даже если и не такая, то ненамного меньше.

— Не спутник, а зонд. И не к звёздам, а в межзвёздное пространство, — поправил сына Василий.

— А какая разница? — с некоторой обидой в голосе заявил сын.

— Большая. Этот зонд не предназначен для исследования планетных систем и вообще для достижения звёзд. Он будет, как ты только что слышал, "измерять методом прямых триангуляционных измерений, расстояния до звёзд, и изучать физические свойства пространств, лежащих за пределами нашей солнечной системы".

— А звёзды? — уже с явной обидой спросил сын, — он когда-нибудь до звёзд долетит?

— Долетит.

Лицо сына мгновенно засияло торжеством и гордостью за страну, но Василий тут же охладил его пыл.

— Через пару тысяч лет долетит.

— А чего так долго?! — обескуражено спросил тот.

— Ты же слышал, что максимальная скорость у этого аппарата, когда он закончит ускорение, будет один процент от скорости света. А это три тысячи километров в секунду. Да и ускоряться он до этой скорости будет лет десять. Двигатели-то у него — малой тяги. Иные просто не разгонят до такого.

— Ну так ведь разгонят!

— Ну и что? Ты сам посчитай: один процент от скорости света. Следовательно, сколько времени он будет ползти один световой год?

Сын сник, видно быстро пересчитал и буркнул.

— Сто лет!

— Вот ото ж!

— Так что, мы никогда до звёзд не долетим?

— Почему же! Долетим. Но только уже не этим способом. И не сейчас.

— А когда? Мы вообще это увидим? Мы увидим когда-нибудь звёзды вблизи?

— Конечно! Ты сам посуди — двадцать лет назад мы едва только до Луны дотянулись. А сейчас у нас станция на Луне, на Марсе и мы зондируем межзвёздное пространство.

— Двадцать лет?! Ещё двадцать лет — долго ждать.

— Вот ты и полетишь! Как раз до должности капитана корабля дорастёшь и полетишь.

Сын перевёл свой взгляд на экран телека и посмотрел на нынешний старт уже другими глазами. Понимание значения текущего момента видно его переполнило и он подпрыгнул на диване приземлившись на него на четвереньки.

— Хочу к звёздам! — хищно, уже совершенно другим, уверенным тоном заявил он и принялся жадно разглядывать картинку передаваемую с орбиты не забывая при этом продолжать прыгать кувыркаться на диване. Диван при этом каждый раз жалобно скулил пружинами.

На экране же "объект" сначала незаметно, но медленно и величаво сдвинулся с места и всё быстрее и быстрее стал смещаться по экрану влево. Обычного в таких случаях факела двигателей видно, почему-то не было. Вероятно поток плазмы, вылетающий из двигателей аппарата был либо сильно разрежён, либо излучение было за пределами видимого диапазона. Создавалось впечатление, что аппарат движется как бы сам по себе. Двигался он пока что медленно, но видно, его скорость постепенно стала достаточно велика, чтобы сопровождающий его, на первоначальной стадии разгона МТА, наконец, дал небольшой разгонный импульс.

Импульс на экране телека выдал себя тем, что изображение на зафиксированной на иллюминаторе МТА телекамере, дёрнулось и поплыло назад. Точнее, поплыл назад разгоняющийся межзвёздный зонд. Далёкие звёзды как бы на месте остались.

— Десять минут, полёт нормальный. Все системы работают в норме! — заявил за кадром голос какого-то ЦУПовца, прерванный воплями восторга и аплодисментами специалистов, осуществлявших запуск.

— Тяга низкая, у этого двигателя, но зато импульс здоровенный… — прокомментировал картинку на экране Василий.

Через некоторое время начались сказываться космодинамические парадоксы — зонд, уже достаточно далеко удалившийся от МТА и видный только при большом увеличении телекамеры, начал потихонечку отставать от объектов, движущихся по низкой орбите. Это хорошо было видно по передаваемой картинке.

Посчитав прямой репортаж о запуске зонда в целом законченным, телевизионщики переключились на красочное, с мультипликациями, описание того, что предполагается выполнить на этом зонде, и что, возможно будет запланировано на другие, подобные пуски.

— Других пусков подобных аппаратов уже не будет, — задумчиво выговорил Василий, глядя на мелькающие на экране красочные картинки нарисованные фантазией телевизионных художников.

— Это почему?!! — тут же возмутился сын. Аж прыгать на диване перестал.

— Потому, что они уже не будут нужны. Я же говорил, что мы достигнем звёзд другим путём. Вот и полетят туда уже совершенно другие звездолёты. Совершеннее и быстрее.

110